Мудрый руководитель

О новом директоре нашего совхоза я впервые услышал от старшего брата. Заканчивался 1958 год. Зимним метельным вечером в субботу мама моя ворчала:

- Ой, что на улице твориться! Метёт, свету белого не видно. Где наш Евстратий? Пора бы уже и домой. Рабочий день кончился.

Она ещё, что-то говорила, но моё внимание отвлёк шум в сенях, топот ног, хлопки. Кто-то стряхивал снег с одежды. Открылась дверь, вошёл старший брат.

- Ну, наконец-то, сын, ты дома. А я уже подумала: не случилось ли чего, - сказала встревожено мама.

- Что может случиться, мама, просто задержался на работе. Василий Трофимович посылал за учениками в Ново-Кочердык.

- Василий Трофимович - это новый директор, да?

- Он самый. Приказал на тракторные сани поставить большую, пустую бочку. Внутрь положить старых матрасов, я зацепил за свой трактор сани и поехал за школьниками. У ребятни радости было полон рот. В таких вагонах они ещё не ездили. Смех, визг, толкотня.

Мне стало смешно, когда я представил эту картину:

- Вот умора: мальчишки, девчонки в бочке. Как они туда залезли? Бочка-то высокая.

- Не залезли, а вошли. Бочку на санях лёжа укрепили.

- А-а, - догадался я, - они там не уснули у тебя?

- Уложишь вас спать, сорванцов. Дурачились всю дорогу. Я два раза проверял, не потеряли ли кого.

- А, что, Евстраша, машине не пройти было? Тебя послали.

- Какая машина? Мой С-80 с трудом шёл по сугробам.

 

С того метельного дня я понял, что новый директор заботится не только о рабочих, но и о детях. Во время учёбы в Ново-Кочердыке, в субботу, к концу последнего урока второй смены, за нами, костыгинскими учениками, Василий Трофимович присылал машину.

В летние каникулы нас, подростков, допускали к полевым работам, в животноводстве доверяли коня пасти овец или коров. Директор строго напоминал бригадирам:

- Следите за ребятами, постоянно напоминайте им чего нельзя делать во время работ, инструктаж под росписи. Головой отвечаете за них.

 

После десятого класса мне не удалось попасть в нужный институт. Я год до службы во флоте проработал в совхозе. На моё заявление устроиться в столярку Василий Трофимович сказал:

- В столяры ты пойдёшь, но прежде поработай учётчиком в полеводстве. Закончим уборку урожая, тогда займёшься и работой по дереву. Слово своё директор сдержал, и я почти год осваивал столярное мастерство до призыва своего на военную службу.

Столярный цех, где установлены два универсальных деревообрабатывающих станка, у стен шесть верстаков на каждого столяра. Три человека работают на одном станке, другие - на втором. Каждой бригаде - отдельные заказы.

Шумят станки, визжат циркулярные пилы, двое стучат у своих верстаков. Слышим: кто-то позвал нашего старшего:

- Николай Иванович!

Смолкли станки, наступила тишина, у входных дверей стоит крупного телосложения высокий мужчина. Пыль от опилок и стружек усела, только тогда мы узнали директора.

- Ну, что, добрые молодцы, вижу, работа движется. У кого заказ на рамы?

- У меня, - ответил старший Злыднев.

- За три дня управитесь?

- Постараемся, если не успеем, то в субботу задержимся и закончим.

- Хорошо, не подведите, плотники уже ждут ваши рамы. А у тебя, Николай Иванович, доски на пол ещё не строганы?

- Вот они, готовые, лежат в штабеле, мешают. Вчера говорил прорабу, чтобы увозили, но не едут, почему-то, - сказал старший.

- После обеда приедут и освободят тебе место, Николай Иванович. В чём нужда у вас, мужики? Спецодежда, инструмент есть?

- Есть, есть, только для станков циркулярных кругов не мешало бы в запас. Треснувшие выбрасываем, опасно их оставлять для работы.

- Подайте заявку прорабу.

Василий Трофимович обратился к молодому столяру Дзюбе Владимиру:

- Когда у тебя отпуск?

- Весной.

- Есть путёвка в санаторий, а у тебя проблема с ногой, в марте можешь ехать

- Дорого, наверное?

- Бесплатно, профсоюз о вас заботится.

- Спасибо, Василий Трофимович, - радостно поблагодарил Вовка.

- Не буду мешать, работайте, - сказал директор и вышел.

Столяры зашумели, кто-то крикнул:

- Качать Вовку!

Но он остановил мужиков словами:

- Вот отдохну, подлечусь, приеду, тогда...

 

Шилов В. Т.  стал директором совхоза, имея непростой жизненный опыт, опыт руководителя и организатора. При нём хозяйство уверенно стало набирать силу. Совхоз назывался мясомолочным, но кроме крупного рогатого скота, немало проблем было с овцами, со свиньями, с курами, с овощным огородом. Требовалось выполнять план по молоку, мясу, по зерну и ещё по яйцу, по шерсти.

Василий Трофимович понимал: всё зависит от кадров, от рабочих совхоза. Забота, поддержка человека труда окупится большим подъёмом сложного хозяйства. При нём почти не менялся состав главных специалистов. В среднем звене, если не справлялись, таких он переводил в рабочие.

Механизаторы, доярки были на особом счету: квартирный вопрос, путёвки в первую очередь им. Поэтому из совхоза мало кто уходил. Наоборот, стали приезжать из других мест, даже с Украины, Белоруссии, Казахстана.

 

У Василия Трофимовича был строгий распорядок дня: если не намечалась поездка за пределы совхоза, он в 6 утра уже был у себя в кабинете. Просматривал почту, документы, делал записи и принимал желающих решить личные вопросы до начала рабочего дня.

В начале марта было холодно, снег подтаивал только днём, в тихих местах и к вечеру покрывался ледяной коркой. Полевые работы начать можно будет только через месяц. Шилов поднялся на крыльцо конторы, щёлкнул запор входной двери, сторож - женщина распахнула перед директором двери, посторонилась, пропуская его.

- Доброе утро, хозяюшка, - поздоровался он.

- Здравствуете, Василий Трофимович, - ответила та.

- Как ночь прошла?

- Всё спокойно, никто не стучал, никто не звонил.

- Хорошо, спасибо за службу, можешь идти домой. Я у тебя принял дежурство, сам буду сторожить, отдыхай, - улыбаясь, сказал директор.

В кабинете за столом Василий Трофимович в первую очередь просмотрел сводку надоев молока, привесов телят, наличие ГСМ, топливного угля для котельных…

- Можно войти? - услышал он.

- Да, да, входите.

В кабинет вошёл мужчина среднего роста, крепкого телосложения, лет тридцати. Не дожидаясь вопроса, сам спросил:

- Василий Трофимович, вам механизаторы нужны?

Директор улыбнулся, показал рукой на стул.

- Присядьте, познакомимся, я вас впервые вижу. Кто вы, откуда?

- Я с Глубокинского совхоза. Кузнецов Геннадий, механизатор первого класса.

- А почему решил бежать из своего хозяйства?

- Я не бегу, обстоятельства заставляют: женился недавно, жена в вашем селе работает.

- Хорошо, Геннадий, если у вас дружбы нет с зелёным змием, приходите с документами в отдел кадров сегодня. Посмотрим, кто вы, как работали, чего от вас ожидать, а завтра мы ещё с вами побеседуем.

- Василий Трофимович, с переездом поможете?

- Если мы вас примем, конечно, машину выделим, перевезём. На первый случай квартира небольшая - кухня, комната.

- Спасибо, до свидания.

 

Василий Трофимович почти с первого знакомства видел, чего стоит человек. Разгильдяя, проходимца, алкоголика он распознавал сразу и отказывал. Когда его спрашивали:

- Почему вы ему отказали?

Ответ был короткий:

- У нас и свои ещё есть такие. Зачем нам чужих набирать, перевоспитывать. Хватает заботы со своими.

Рабочий коллектив в совхозе был нормальный, за исключением нескольких человек. И Шилов не избавлялся от них, наказывал, терпел, алкоголиков отправлял в ЛТП, хотя их  там подлечивали, но не вылечивали полностью.

 

Осенью 22 октября 1961 года я получил повестку из военкомата. При увольнении, с обходным листом зашёл в кабинет директора, Василий Трофимович подписал бумагу и спросил:

- В какие войска тебя, молодой человек, определили?

- Во флот.

- Ну, что, тогда четыре года будем ждать тебя. Вернёшься к нам

- Конечно, Василий Трофимович, думаю после службы в институт попасть.

- Похвально, если от совхоза направление возьмёшь, стипендию оплатим, специалисты хозяйству нужны. За четыре года много воды утечёт, можешь передумать, но знай, что здесь твой дом, твоя родина и ждут тебя здесь.

 

Через четыре года я вернулся в ноябре. Василий Трофимович нисколько не изменился, спросил:

- Где твоя мечта об институте

- Опоздал я на очное, буду поступать на заочное, готовлюсь к вступительным экзаменам. А пока в столярном цехе есть место для меня?

- Подойди к прорабу, спроси, в чью бригаду он тебя определит.

- Я бы хотел к Рыжкову Николаю Ивановичу, на старое место.

- Вот и скажи ему об этом. Когда вступительные экзамены у тебя?

- В феврале. Ещё есть время вспомнить школьную программу.

- Не только вспоминай, но и учи хорошенько.

- Постараюсь.

Когда я заходил в кабинет директора, чтобы подписать заявление на отпуск для учёбы в институте, он сразу подписывал и ещё полушутя, полусерьёзно говорил:

- Если по зачётам, экзаменам накопишь длинные хвосты, переведу тебя в скотники или в сторожа.

- Готовился я, Василий Трофимович, сдам. Вам зачётку потом показать?

Он улыбнётся, махнёт рукой:

- Иди уж, студент-заочник, учись. Не нужна мне твоя зачётка.

После второго курса я решил сменить профессию, к директору обратился, когда он зашёл к нам в столярный цех.

- Василий Трофимович, у меня институт электрификации, и если когда-то я буду энергетиком, мне сейчас практика нужна.

- Так, молодой человек, вижу, ты собрался бросать столярное дело.

Мне стало неловко перед столярами. Зачем этот разговор я начал здесь? Директор спросил мужиков:

- Что скажите, ребята?

- Учился бы он в строительном, не отпустили бы. А так, зачем ломать судьбу? Он говорил, что четыре года на флоте пришлось изучать и обслуживать сложное электрооборудование, - заступился Николай Иванович.

- Ну, юноша, пиши заявление, переведём тебя к электрикам, займёшься электричеством. Новые коровники строим, мехтока, везде электроэнергия нужна. Без работы не останешься, - сказал Василий Трофимович.

Через две недели я уже осваивал новую специальность.

 

Перед начальством Василий Трофимович не заискивал, своё решение не менял, отстаивал свою правоту. Это ему иногда стоило выговора, наказания. Но авторитет руководителя, который поднял совхоз с колен, стоил многого. В районе, в области уважали и ценили его.

Когда из совхоза уволился инженер-электрик, Шилов не побоялся эту должность доверить мне, ещё не имевшему высшего образования.

- Василий Трофимович, не готов я людьми командовать.

- На корабле был старшиной команда?

- Был.

- Матросы были в подчинении, командовал?

- Там другое дело, надо было, военная дисциплина, устав.

- Вот и здесь надо. Иди, работай.

Осенью, во время уборки, всегда не хватало людей. У меня два электрика занимались элоборудованием зернопогрузчиков на мехтоку. В электроцехе четверо возились с тремя электромоторави для коровников. Подкатил УАЗик, директор с ходу поздоровался и поспешно приказал:

- Бросайте всё, садитесь в машину.

- Василий Трофимович, нам срочно нужно установить моторы на транспортёры в коровник.

- Я ждать не буду, не сядете, пойдёте пешком, - он открыл пассажирскую дверцу машины, сам сел за руль. Мы, пять человек, кое-как втиснулись в УАЗик.

- Василий Трофимович, куда вы нас везёте?

- На картофельное поле. Там школьники работают, девчонки, пацаны, а тут пять молодцов придумали себе срочную работу.

- Нам управляющий первого отделения наказал запустить транспортёры, - оправдывался я.

- Ещё больше месяца коровники будут пустовать, успеете, запустите. А дожди пойдут, урожай погибнет.

 

Кроме производственных успехов, заметно улучшилась жизнь рабочих совхоза. Строились новые квартиры. Люди приобретали бытовую технику, мотоциклы. Появились первые автомобили. Сам директор до самой пенсии не покупал для себя автомобиль. Только дочери купил мотоцикл «Урал». Жил Василий Трофимович скромно. Считал, что если есть самое необходимое для жизни, большего и не надо. 

Директор он был строгий, требовательный, но справедливый. Не помню, чтобы кто-то даже из нерадивых работяг говорил о нём плохо:

- Серёга, не думаешь уволиться из совхоза? Тебя Шилов лишил премии, снял

с машины, перевёл в слесари. Обидно?

- Обидно. Но я, дурак, сам виноват, напился в рабочее время. А на директора зачем обижаться, хорошо, что ещё по 33-й не уволил.

 

Семья у Василия Трофимовича состояла из пяти человек. Два сына, дочь и он с Александрой Ивановной. А два старших сына жили уже своими семьями, один - в Москве, другой - в Мурманске. При такой ответственной должности у Шилова мало оставалось времени для семьи. Выручала Александра Ивановна: дом, дети, хозяйство - всё на ней, поэтому муж спокойно мог полностью отдать себя работе.

Приблизился пенсионный возраст. Василий Трофимович стал думать о достойном приемники. Выбор пал на Копылову Римму Александровну, главного зоотехника совхоза. Несколько лет директор делился с ней своим опытом и понял, что отдаст хозяйство в надёжные руки.

 

Когда наступило смутное время для страны и для всего производства, Василия Трофимовича уже не было в живых. Он не застал, как рушится всё то, что создавалось руками рабочих под его руководством.

Я до сих пор слышу отзывы о нём от людей старшего поколения:

«Вот это был настоящий руководитель, сейчас таких не сыщешь, все больше

пекутся о своём благополучии, на производство им наплевать. Если бы Шилов был директором совхоза, он бы не допустил полного развала  позорного банкротства. Такова оценка тех, кто его знал и работал с ним.

 

На страницах газеты «Голос целинника» стали появляться очерки о некоторых руководителях нашего района. О Шилове Василии Трофимовиче никто не упомянул. Я узнал, что у нас в село, в дом бывшего директора, на лето приезжает его сын Геннадий Васильевич. Усадьба и дом находятся в тихом месте, в конце улицы. Обширный двор, зелёная трава, сосна, берёза, цветы, овощной огород, с трёх сторон окружает лес. Уютное место для отдыха и для работы. Нет глухого забора, огорожено крепким, крупным

штакетником и двор просматривается с улицы.

Недалеко от ворот стоит легковой автомобиль. Около него - мужчина, на вид средних лет, немолодой, что-то вынимал из багажника. Ошибиться я не мог, угадывалось сходство с Василием Трофимовичем. На моё обращение:

- Геннадий Васильевич!

Мужчина пошёл ко мне навстречу. Поздоровались,  открыл калитку и пригласил войти, вопросов не задавал. Я попросил его поведать мне об отце, уточнить кое-какие даты. Мы уселись за столик около крыльца, в тени.

- Хотелось бы узнать, как Василий Трофимович попал в Усть-Уйку, а потом - к нам, в Костыгин Лог, и откуда он родом?

Геннадий помолчал, мне стало неудобно за свои расспросы. Может быть, он не хочет выносить на публичное обозрение дорогие воспоминания о своих родных. И посмотрев с улыбкой на меня, он негромко стал говорить:

- Папа родился 28 февраля 1906 года в Пермской области Охонского района, деревня Тужилино. В 6 лет остался без отца, мать воспитывала одна. После окончания школы, до службы в армии, приходилось трудиться на разных работах.

С началом войны попал на фронт, воевал в пехоте недолго, был ранен. После

излечения в Челябинске окончил переподготовку в танковые войска, и там же получив танк, отправился на фронт. Войну закончил в Праге старшим лейтенантом, командиром танковой роты. После этого был направлен на Дальний Восток, где шла война с японцами.

Пришлось Шилову В. Т. воевать с фашистами и ещё с японцами. Свой долг перед Родиной он исполнил сполна. После демобилизации Василий Трофимович попал в Усть-Уйку, райцентр Курганской области. Временно поработал уполномоченным по заготовкам. Потом - на руководящие должности Усть-Уйского колхоза. А в1957 году его перевели в Костыгин Лог директором совхоза, где он проработал до самой пенсии, до 1971 года.

15 лет трудной, непростой, ответственной работы принесли большой успех совхозу, уважение, авторитет Василию Трофимовичу. По всем производственным показателям совхоз стал одним из  лучших в районе. Миллионная прибыль не каждому хозяйству по плечу даже в области.

Отец смог добиться таких результатов, и ему намечалось присвоить Героя Социалистического Труда, но, что-то помешало, скорее всего, его характер…

Геннадий посмотрел на меня, наверное, хотел спросить: так ли это? Я согласно кивнул, зная, что это так. Нам известна история, почему недооценили заслуги нашего директора. Непокорная самостоятельность не понравилась чиновникам области, и героя ему не дали. Это никак не смутило директора, он рад был видеть, как поднялся совхоз, как стали жить его рабочие, как отзывались о нём простые люди.           

На мою просьбу рассказать о семье Геннадий произнёс:

- Что рассказывать? Обыкновенная семья, как у всех.

- Нет, каждая семья уникальна, каждая живёт по-своему: разный состав, разные взаимоотношения.

- Да, конечно, наверное, так. Старшие сыновья отца и мамы - Володя и Виктор жили своими семьями. Володя - в Москве, Виктор - в Мурманске. Они приезжали, гостили, но не так часто, как хотелось, всё-таки далековато и времени не всегда хватало. Володя в каких-то структурах правительства работал, Виктор был предпринимателем, а мы ещё под родительским крылом: Валера - с 1942 года рождения, я на пять лет его моложе и Галя - на год меня моложе.

Отец нас не баловал, строго спрашивал за учёбу, за обязанности по дому, за все дела, которые мы творили, разыгравшись, расшалившись. Мягкий характер мамы иногда нас спасал от отцовского наказания. Мы знали час, когда папа появится дома, и успевали навести порядок.

Геннадий Васильевич помолчал, потом улыбнулся и вспомнил

- Сажаем картошку в огороде, я говорю: «Папа, давай реже сажать, уж слишком близко куст к кусту». Мне хотелось скорее закончить и заняться своими мальчишескими делами. На что отец ответил: «Ага, давай на полтора-два метра друг от друга, и какой мы урожай соберём. А? Работай-работай, успеешь ещё набегаться».

У отца редко выдавался выходной, когда он вместе с нами занимался делами, или отдыхал. Иногда расстроенный своими производственными делами говорил: «На рыбалку бы смотаться, но…». Не было у него времени, только на пенсии появилась возможность, и папа часто выезжал к тихим берегам озёр или к журчащим речкам. Даже после того, как однажды он перевернул свою лодку и мокрый вылез на берег, не бросил рыбалку.

Наверное, в 1960 году брат Валера покинул родительский дом, поступил в горный техникум. Мы с Галиной остались у родителей вдвоём. Когда стали учиться в старших классах, отец купил нам мотоцикл «Урал». Радости было - не высказать. Использовали каждую возможность, чтобы сесть за руль. Приезжали старшие братья Володя и Виктор, и мотоциклу уже не было покоя.

Геннадий Васильевич задумался, наверное, у него те годы были самые беззаботные, счастливые. Так ли это - я не стал уточнять, а спросил:

- Вот, аттестат у вас в руках, дальше что?

- А дальше - Челябинский мединститут, специальность хирургия. Два года проработал в Целинной районной больнице и уехал в Красноярский край. Работал хирургом в больнице села Дзержинское Дзержинского района. В 1975 году назначили главным врачам районной больницы, где и проработал до пенсии.

Так коротко, скуповато рассказал Геннадий Васильевич о себе. Я спросил его:

- Тяжело, сложно быть главным врачам районной больницы?

- Конечно, проблем хватало, особенно после развала Союза. Не хватало денег

на новое оборудование, не хватало врачей. Некоторые уходили туда, где приличная  зарплата. А я не мог им повысить, поддержать премиальными. Больных мы, по указанию сверху, заставили платить по некоторым услугам, этим подорвали свой авторитет. Можно было бы ещё и на пенсии поработать, но… - Геннадий прервал медицинскую тему и поведал мне о жизни брата Валеры и сестры Галины: - Валера после техникума работал шахтёром на челябинской шахте, потом уехал на Украину и там до самой пенсии трудился под землёй. Не дожил Валера до восьмидесяти лет, наверное, повлияла шахтёрская специальность.

Галя, на год меня моложе, выбрала для себя экономику. Работала экономистом на Севере, около Мурманска. Потом перебралась в Красноярский край. Там опытному, хорошему экономисту сразу нашлась работа. К сожалению, её тоже нет в живых. А старших братьев Володи и Виктора не стало ещё раньше, пока мы все были живы. Они были намного нас старше. Вот, один я остался из нашей большой семьи, - грустно подвёл итог Геннадий Васильевич. - И отец покинул нас 6 января 1980 года - добавил

Я не хотел заканчивать наш разговор так печально и спросил:

- Но у вас же есть продолжатели рода Шиловых.

Геннадий улыбнулся, посмотрел на меня, догадался, что знаю про его сына Васю.

- Да, есть. Старшего сына моего назвали в честь деда Василием. Ему уже

53 года, дочери моей 52 года, Татьяне - 48 и последнему - Владимиру - 40 лет. Вот такие продолжатели нашего рода. Это только мои дети, не буду утомлять вас, перечисляя племянников.

 

Не запущен, не осиротел дом Василия Трофимовича. По-прежнему прибран

обширный двор, зеленеют грядки огорода, по-хозяйски чисто от сорняков небольшое картофельное поле. Руки Геннадия Васильевича содержат усадьбу в образцовом порядке.

- Здесь я отдыхаю от городской суеты, приезжаю на лето. Дети с внуками

навещают, чаще Василий, он живёт ближе всех, в Кургане.

Жива память у сына, у внуков, у правнуков о Василии Трофимовиче. И мы,

старшее поколение, не забыли своего знаменитого бывшего директора. Дай Бог здоровья, благополучия всем его наследникам.

 

Владислав КОЛЕСНИКОВ,

селькор,

с. Костыгин Лог